коллекционер оружия
давай представим -
ты приехал, чтобы увидеть меня. и приехал не откуда то там просто с другого конца города, а с тысяч километров от приехал. мск все таки. потому что соскучился. приехал. на выходные. а я не шла встречать тебя на вокзале, хотя, да, соскучилась, но ты позвонил в пять утра и сказал "вот он я, здравствуй." и ждал покорно, пока я проснусь, соберусь, и повел меня в какие то свои дебри улиц, которые я не знаю. и мы пили что-то из одной бутылки и целовались навзрыд, два таких с тобой романтика, а потом бегали и кричали, что скоро улетим, и вызывали дождь, как когда-то давно под крышей, а потом еще целый день был, мы спали, обнявшись, у каких-нибудь друзей в квартире, спали прямо в одежде, сцепив перчатки лодочкой, и пили чай из больших зеленых кружек и смеялись над тем, что нравится нам одно и то же. а потом бы был вечер, и тебе снова нужно было бы уезжать, и я поехала бы провожать тебя на вокзал, и долго что-то говорила на ухо, а ты обещал, что в следующем месяце снова приедешь, а я шла бы еще долго потом за вагоном и махала рукой, а потом бы шла по полупустым улицам, под холодным светом фонарей и радовалась тому, что за один всего день весь, понимаешь, весь город пропитался твоим запахом, что тротуары все в мокрых твоих следах, что у каждого прохожего твоя ухмылка. я бы радовалась, потому что мне как батарейке - хватило бы этого твоего заряда еще на много-много дней и ночей - ровно до того часа, когда ты снова назовешь номер поезда и вагона.
а потом бы разом - бах! - и голод, жажда по тебе, холодные руки, чужие перчатки, какие-то странные хмурые лица повсюду и в каждом шорохе твой шаг, в каждом ветерке - твои поцелуи, каждый толчок - твои руки, и в каждом окне - ты. и я бы пришла к твоему дому, сидела на голой скамейке, ходила бы по нашим с тобой следам мерными ровными часами, и писала бы тебе пронзительные письма, на которые ты отвечал бы "я тоже".
ты приехал, чтобы увидеть меня. и приехал не откуда то там просто с другого конца города, а с тысяч километров от приехал. мск все таки. потому что соскучился. приехал. на выходные. а я не шла встречать тебя на вокзале, хотя, да, соскучилась, но ты позвонил в пять утра и сказал "вот он я, здравствуй." и ждал покорно, пока я проснусь, соберусь, и повел меня в какие то свои дебри улиц, которые я не знаю. и мы пили что-то из одной бутылки и целовались навзрыд, два таких с тобой романтика, а потом бегали и кричали, что скоро улетим, и вызывали дождь, как когда-то давно под крышей, а потом еще целый день был, мы спали, обнявшись, у каких-нибудь друзей в квартире, спали прямо в одежде, сцепив перчатки лодочкой, и пили чай из больших зеленых кружек и смеялись над тем, что нравится нам одно и то же. а потом бы был вечер, и тебе снова нужно было бы уезжать, и я поехала бы провожать тебя на вокзал, и долго что-то говорила на ухо, а ты обещал, что в следующем месяце снова приедешь, а я шла бы еще долго потом за вагоном и махала рукой, а потом бы шла по полупустым улицам, под холодным светом фонарей и радовалась тому, что за один всего день весь, понимаешь, весь город пропитался твоим запахом, что тротуары все в мокрых твоих следах, что у каждого прохожего твоя ухмылка. я бы радовалась, потому что мне как батарейке - хватило бы этого твоего заряда еще на много-много дней и ночей - ровно до того часа, когда ты снова назовешь номер поезда и вагона.
а потом бы разом - бах! - и голод, жажда по тебе, холодные руки, чужие перчатки, какие-то странные хмурые лица повсюду и в каждом шорохе твой шаг, в каждом ветерке - твои поцелуи, каждый толчок - твои руки, и в каждом окне - ты. и я бы пришла к твоему дому, сидела на голой скамейке, ходила бы по нашим с тобой следам мерными ровными часами, и писала бы тебе пронзительные письма, на которые ты отвечал бы "я тоже".
конечно же нет.
мы с яной спелись. сидели сегодня и три часа разговаривали. не, с тобой ей не сравниться конечно))) но все же. о эдике и прочих неизлечимых заболеваниях.
хэй, уже ревную*)
он любит все что модно, он сраная эмосучка. сорри)
девочки-блондиночки, первые красавицы)
а он башорг читает?)